Екатерина Великая: империя начинает диктовать моду
Двух правителей в нашей истории назвали великими. Пётр I сделал Русь империей, Екатерина II упрочила ее в статусе одной из величайших мировых держав. Последнему не помешало даже то, что героиня нашего рассказа являлась чистокровной немкой. О, как она, став российской императрицей, жестко обходилась с небольшими государствами, из которых тогда состояла Германия! Впрочем, наша тема – эстетический идеал и индустрия красоты того времени.
София Фредерика Августа родилась 21 апреля 1729 года в семье совершенно безвестного и безденежного ангальт-цербстского князя Христиана-Августа, зарабатывавшего себе на кусок хлеба, сосиску и пиво на службе у короля Пруссии, сначала в должности командира полка, а потом в качестве коменданта города Штеттина. Во многом поэтому ее и выбрали в невесты наследнику российского престола, ведь взятая из нищеты в роскошь одного из первых дворов Европы девушка должна была, по мысли императрицы Елизаветы, быть покорной и не лезть в политику. Более могущественная невестка могла бы и традиционный уже для России дворцовый переворот устроить. Из-за бедности и ограниченного образования родителей Фикхен (так ее звали домашние) была обречена не получить никакого мало-мальски приличного образования. Но ей повезло: ее воспитание было доверено госпоже Кардель, даме, делавшей ставку на самообразование при помощи книг. Именно она приучила Фике читать, читать столько и так отлично выбирая книги, что немногим позже, уже будучи цесаревной, Екатерина заработала прозвище «маленький философ». А позже она переписывалась с известнейшими интеллектуалами своего времени, Вольтером и Дидро, совершенно на равных.
С будущим мужем Фике сильно не повезло. Карла Петра Ульриха, наследника аж трех монархов (Петра Великого, его вечного противника, шведского короля Карла XII, и герцога Голштинского), готовили вначале то к шведскому, то к немецкому престолу, воспитывая в нем ненависть к России и православию. Но в одиннадцать лет мальчик остался круглым сиротой, выбранные же для него воспитатели были людьми ограниченными, варварскими и жестокими: будущего монарха избивали и морили голодом, что сильно повлияло на его психику и уже не могло быть поправлено заботами и вниманием Елизаветы, вызвавшей племянника в Россию и сделавшей из него 17 ноября 1742 года российского цесаревича Петра Фёдоровича.
Свою умную и утонченную невесту Карл Пётр просто не был способен оценить по заслугам. Всем же остальным Фике крайне понравилась, а она старалась всем понравиться. (Как иначе, ведь до приезда в Россию у бедняжки было всего-навсего три-четыре платья. Теперь же она могла позволить себе переодеваться по три раза в день!)
Фике была умна. Она с головой окунулась не только в придворную суету, но и в учебу: русский язык, основы православия, история России. София Фредерика Августа понимала, что ей выпал редкий шанс, и она не собиралась лишиться возможности жить в роскоши и почете. Она хотела и обладать богатствами своей новой родины, и править ею.
21 августа 1745 года состоялась свадьба. Но только 20 сентября 1754 года Екатерина Алексеевна (такое имя она получила при крещении) стала матерью долгожданного наследника престола, Павла. Почему столь нескоро?
У историков есть разные версии, и они имеют право на существование: каждая в отдельности и все вместе. Во-первых, небольшой физический недостаток мешал Петру Фёдоровичу стать отцом. Якобы он никак не мог решиться на операцию. (А что вы хотите, наркоза еще не изобрели!) Во-вторых, причиной могли стать дурные отношения супругов: Пётр нарочито пренебрегал женой и мечтал видеть своей супругой фрейлину Елизавету Воронцову, которая, в отличие от Екатерины, была абсолютно покладистой дурнушкой, не требовавшей от Петра Фёдоровича бросить мальчишеские забавы (наследник престола часто вел себя несерьезно, увлекался пустяками). Словом, ходили слухи, будто Пётр не является отцом Павла. Слухи быстро пресекли. Генетика мало кого волновала, России нужен был наследник. К слову, Екатерина на самом деле монашкой не жила.
Впрочем, вернемся к истории. Престол не то место, где можно лодырничать, а Пётр манкировал своими обязанностями даже после смерти Елизаветы, даже после того, как стал императором. Еще большей ошибкой были его пропрусские симпатии. В наследство от тети он получил выигранную войну с немцами, которым решил благополучно… помочь вывернуться из весьма сложной ситуации. Что привело в ужас Екатерину и… и еще всю Россию. В результате в конце июня 1762 года в стране произошел переворот, Петра Третьего свергли, а вскоре и убили в прелестном дворце в Ропше. А престол передали умненькой (ума хватило не только читать книжки, но и завести нужные знакомства) Екатерине. Так вместо внука Петра Великого на российском престоле оказалась чистокровная немка. И первым делом она стала… строить Пруссию, строить – в смысле… строить, чтобы стояла по струнке и слушалась, что там в Питере скомандуют.
Дальше – больше. За 34 года своего правления она сделала Россию одной из самых великих держав мира. При ней наша страна утвердилась на берегах Черного моря, был создан мощный Черноморский флот, Крым освоен и органично вошел в состав империи. А турецкий султан… А турецкий султан, как сейчас принято говорить, нервно курил в сторонке. Все остальные важные для государства сферы: экономика, наука, образование – поощрялись и активно развивались. Насколько это было возможно в те времена, Екатерина просвещала и развивала всё общество.
Да, Россия оставалась крепостнической. Но усидела бы императрица на троне, решись она на такие серьезные перемены? Именно Екатерина восстановила петровскую традицию: она часто ездила по стране – посмотреть, что, где и как делается, навести порядок. Только, в отличие от предшественника, путешествовала роскошно, с большой свитой (несколько сот человек), с огромным штатом прислуги, включая профессионалов индустрии красоты, призванных заботиться о «ея императорском величестве». Она делала всё, что могла, и еще при жизни была названа подданными великой.
Императрица Екатерина оказалась превосходным менеджером по управлению огромной страной, да еще и красивым менеджером, о чем неоднократно упоминает в своих «Записках» (а еще Екатерина описывает там свои платья с максимальными подробностями). Саму себя она характеризует следующим образом: «Говорили, что я прекрасна, как день, и поразительно хороша; правду сказать, я никогда не считала себя чрезвычайно красивой, но я нравилась и полагаю, что в этом и была моя сила».
Приведем еще несколько мнений со стороны. Станислав Понятовский, иностранный дипломат и одновременно возлюбленный Екатерины (после он станет послушным ей королем Польши), отозвался о цесаревне так: «Ей было двадцать пять лет. Оправляясь от первых родов, она расцвела так, как об этом может мечтать женщина, наделенная от природы красотой. Черные волосы, восхитительная белизна кожи, большие синие глаза навыкате, много говорившие, очень длинные черные ресницы, острый носик, зовущий к поцелую, руки и плечи совершенной формы, средний рост, скорее высокий, чем низкий, походка на редкость легкая и в то же время исполненная величайшего благородства, приятный тембр голоса, смех, столь же веселый, сколь и игривый, позволяющий ей с легкостью переходить от самых резвых, по-детски беззаботных – к шифровальному столику».
Немного позже, в 1760 году, дамский угодник французского происхождения Фавье восхищения не испытывал: «Никак нельзя сказать, что красота ее ослепительна: довольно длинная, тонкая, но не гибкая талия, осанка благородная, но поступь жеманная, не грациозная; грудь узкая, лицо длинное, особенно подбородок; постоянная улыбка на устах, но рот плоский, вдавленный; нос несколько сгорбленный; небольшие глаза, но взгляд живой, приятный; на лице видны следы оспы. Она скорее красива, чем дурна».
Примерно в том же возрасте Екатерину видел британский дипломат Джон Бекингем: «Ее императорское величество ни мала, ни высока ростом; вид у нее величественный, и в ней чувствуется смешение достоинства и непринужденности, с первого же раза вызывающее в людях уважение к ней и дающее им чувствовать себя с нею свободно… она никогда не была красавицей. Черты ее лица далеко не так тонки и правильны, чтобы могли составить то, что считается истинной красотой; но прекрасный цвет лица, живые и умные глаза, приятно очерченный рот и роскошные, блестящие каштановые волосы создают в общем такую наружность, к которой очень немного лет назад мужчина не мог бы отнестись равнодушно. <…> Она была, да и теперь остается тем, что часто нравится и привязывает к себе более, чем красота. Сложена она чрезвычайно хорошо; шея и руки замечательно красивы, и все члены сформированы так изящно, что к ней одинаково подходит как женский, так и мужской костюм. Глаза у нее голубые, и живость их смягчена томностью взора, в котором много чувствительности, но нет вялости. <…> Трудно поверить, как искусно ездит она верхом, правя лошадьми – и даже горячими лошадьми – с ловкостью и смелостью грума. Она превосходно танцует, изящно исполняя серьезные и легкие танцы. По-французски она выражается с изяществом, и меня уверяют, что и по-русски она говорит так же правильно, как и на родном ей немецком языке, причем обладает и критическим знанием обоих языков. Говорит она свободно и рассуждает точно».
В 1785 году французский посол Сегюр, наблюдательный интеллектуал, много общавшийся с Екатериной, сопровождавший ее в поездках по стране, еще не замечал в императрице признаков старения: «У нее был орлиный нос, прелестный рот, голубые глаза и черные брови, чрезвычайно приятный взгляд и привлекательная улыбка. Белизна и блеск кожи служили ей украшением, которое она долго сохраняла».
Но годы шли. Стареть Екатерине не хотелось. Ей хотелось пользоваться успехом у мужчин. За всю жизнь она имела более 20 фаворитов и любовников! Что далеко не так уж и много для того распущенного и развращенного времени. Правда, существуют указания на то, что императрица страдала изменениями гормонального фона, вызвавшими у нее нимфоманию. С этим согласны современные врачи-эксперты, но доказать на 100 процентов не может никто. В любом случае, Екатерина не могла смириться с тем, что выглядит уже не так свежо и мило. В современном мире ее бы назвали очень полной женщиной. К счастью, тогда это было в моде, и ее величество нисколько не комплексовала: «Мои платья все убавляли от самого 1787 года, а в сии три недели стали узки становиться, так что скоро паки прибавить должно меру; я же гораздо веселее становлюсь», – признавалась она.
Отчасти от излишней полноты спасали пешие прогулки и фитнес – верховая езда и танцы, про которые Екатерина упоминает в мемуарах: «Я так любила танцевать, что утром с семи часов до девяти я танцевала под предлогом, что беру уроки балетных танцев у Ландэ, который был всеобщим учителем танцев и при дворе, и в городе; потом в четыре часа после обеда Ландэ опять возвращался, и я танцевала под предлогом репетиций до шести, затем я одевалась к маскараду, где снова танцевала часть ночи». Кстати, потанцуйте немного в платье того времени, не хуже современного тренажерного зала работает.
Помимо фитнеса, помогала поддерживать Екатерину в хорошей форме умеренность в еде (отказ от жирного) и алкоголе (вещь тогда редкая, так как переедать и перепивать было нормой). Чтобы людей не обидеть, иметь возможность поднимать бокал в многочисленных, предписанных этикетом тостах, Екатерина сильно разбавляла вино соком смородины. С виду красное, да уже не алкоголь, и полезно – кладезь витаминов. Желая выглядеть выше, величественней и скрыть выдававший возраст двойной подбородок, при помощи придворных учителей танцев Екатерина выработала индивидуальную схему осанки – с гордо вскинутой головой.
Сохраняло здоровье императрицы и то, что, в отличие от современниц, ей не пришлось рожать ни 10, ни 12 детей (скорее всего, она перенесла лишь пять родов). Сказывался размеренный образ жизни: подъем в шесть утра (в последние годы – в восемь), четко расписанное время занятий (несколько часов в день отводилось на государственные дела, со временем – на воспитание внуков), точное время обеда, развлечения только вечером, не каждый раз бурные и не до утра. Ужин подавался между девятью и десятью часами, чаще всего за ним следовал сон! Напомним, Елизавета Петровна в это время только-только начинала веселиться.
Одна из причин подобной сдержанности – характер, в котором веселость и чувственность сочетались с трудолюбием и ответственностью. Не стоит сбрасывать со счетов и то, что на престол Екатерину привели забота о благе страны и рассудительность. Чем заканчивают свое правление разгильдяи, она знала отлично.
Повлияло и слабое здоровье императрицы. Она часто болела, жаловалась на мигрень и боль в пояснице, легко простужалась. Тем не менее недолюбливала докторов (хотя у нее были великолепные врачи, нередко шотландского происхождения, а ученые из этой страны тогда славились по всему миру) и не доверяла им. Постельный режим не любила и соблюдала только в самых тяжелых случаях. Зато знахарям и всяким авторам «народных рецептов» верила безоговорочно. Зато именно она одной из первых поверила в то, что официальная медицина не хотела признавать, – в открытие прививок от оспы. Императрица привилась сама, привила свою семью и активно пропагандировала это спасшее тысячи жизней новшество в своей стране.
В сфере индустрии красоты было так же, как с медициной: императрица собирала рецепты полуграмотных болтливых знахарок в тридесятом поколении и откровенно пренебрегала современными достижениями. С одной стороны, это было плохо. С другой – это уберегло ее величество от использования модных тогда белил и отбеливающих препаратов на основе ядовитых веществ.
Екатерина имела такой хороший тон кожи, что предпочитала румяниться, хотя тщательно это скрывала. Она вообще не любила краситься и пользовалась декоративной косметикой гораздо меньше современниц, часто прорисовывавших свои лица заново. За кожей и волосами императрица ухаживала тщательно и регулярно, обожала травяные настои для ополаскивания кожи и волос; посещала не очень жарко натопленную баню, где ублажала себя скрабами из кофейной гущи с овсом и теми же отварами, принимала сеансы массажа. После ополаскивала тело холодной водой (она считала полезным умываться ледяной водой), протирала домашним лосьоном на основе сыворотки или молока. Одна из немногих, Екатерина следила за нежностью локтей и подошв: делала ванночки и скрабы с солью и содой, протирала насыщенными травяными настоями, соком лимона.
Любила Фике косметику на основе столь любимого на ее новой родине меда, делала маски из свежих фруктов, которые смывала свежайшими сливками. В принципе, все эти рецепты сохранялись в народе (включая дворянство) с допетровских времен. Напомним, тогда больше была развита декоративная косметика, косметологи даже не очень старались уничтожить дефекты кожи, ведь их можно было просто-напросто закрасить! Из-за постоянного использования лет с 13–14 не самой полезной косметики лица знати к 20 годам оказывались непоправимо испорченными. Так что в молодости кожи Екатерины роль домашней самодельной косметики из ягод и меда не так и велика. Главное – героиня нашего рассказа очень мало красилась, вот и сохранила природный цвет лица!
Из профи «красивого» бизнеса Екатерина доверяла только парикмахерам. При ней всегда были самые лучшие, самые искусные, самые образованные. Тем не менее французские моды времен Марии-Антуанетты (сверх всякой меры вычурные) Екатерина не жаловала, предпочитала простые прически. В то время как модные прически были настолько высоки, что приходилось делать дыру в крыше кареты на время поездки в ней, пока французский придворный топ-стилист Леонар не изобрел устройство, позволявшее сжимать сложную конструкцию дамской укладки (вместе с перьями, лентами и декоративными фигурами). Важный момент: парикмахеры тогда считались пусть и прислугой, но элитой прислуги. Приезжие и свои свободные мастера зарабатывали огромные деньги. А несвободные… дорого стоили! Вот простой пример: «Продается мужской и женской хороший парикмахер… жена его, 24 лет, прачка и швея с дочерью по третьему году, оба хорошего поведения. Последняя им цена 1000 руб.».
Любимым цветом императрицы был белый, его она использовала чаще всего. Вычурному декору платьев (снова из Франции) предпочитала большие фижмы, красивую, не очень яркую ткань и минимум декора. Ее величество обожала и часто носила меха. Тщательно подбирала к каждому платью подходящие по стилю аксессуары. 1770 год: «императрица являлась на торжествах одетая в длинное белое платье, в маленькой короне, иногда в порфире; прическа была в длинных локонах на плечах».
Важнейшее нововведение в моде от этой чистокровной немки: она вернула русским знатным женщинам их национальный костюм, практически запрещенный Петром. Конечно, это был «офранцуженный сарафан» – модное европейское платье с очень сильно стилизованными русскими этническими деталями: рукавами с прорезями, многослойностью. Головным убором служил небольшой кокошник с вуалью. Тем не менее это было возвращение к корням, символ национальной независимости в моде. Не случайно «русский костюм» Екатерины впоследствии был в гардеробе каждой императрицы и с начала XIX века служил коронационной одеждой.
В то время женщина после 40 лет уже считалась едва ли не старухой. Екатерина же долго хорошо выглядела. Приведем еще одну цитату: «Екатерина II среднего, скорее большого, чем маленького роста, она только кажется невысокою, когда ее сравниваешь с окружающими русскими высокими людьми. Она немного полна грудью и телом, у нее большие голубые глаза, высокий лоб и несколько удлиненный подбородок. Так как ей теперь 52 года, то и нельзя ожидать юношеской красоты. Но она всего менее некрасива, напротив, в чертах ее лица еще много признаков ее прежней красоты».
Тем не менее природа брала свое. Опухали и стали некрасивы ноги. С 1772 года одно из ее любимых занятий, чтение, было доступно Екатерине исключительно в очках. Зато все зубы у Екатерины были целы – большая редкость для XVIII века. Со временем императрица всё больше и чаще использовала румяна и другую декоративную косметику, хотя по-прежнему не любила в этом признаваться и даже ругалась: француженки-де сверх всякой меры румянятся, а в России у женщин (особенно у дам на троне) и так цвет лица хорош! Этот маленький обман британец Ричардсон откомментировал: «Она сильно румянилась в последние годы царствования».
В начале ноября 1796 года все недомогания императрицы усилились. Ходили слухи, что опять не обошлось без «народной мудрости»: кто-то подсказал ее величеству рецепт холодных ванн для ног, что могло отчасти спровоцировать удар, случившийся 6 ноября и сделавший Екатерину Великую покойной Екатериной Великой.
Как мы уже упоминали, эта женщина сделала Россию одной из величайших держав. И именно она сделала Россию НЕЗАВИСИМОЙ в моде и эстетическом идеале от господствовавшей тогда Франции, стремительно летевшей в пропасть революции. Великая держава получила СВОИ стиль, моду и лицо. Отметим важнейшую деталь: эти взгляды Екатерина никому не навязывала. В отличие от Петра, рубившего бороды, она не запрещала не помещавшиеся в кареты французские прически. Она предложила свой вариант, и он выиграл.
